— Добавить что-то можешь? Скажем, что заинтересует его в следующий раз?
— И не потому, что меня греет какая-то личная политическая перспектива, нет! Я сыт по горло вашингтонскими кабинетами. Но парни, что собираются вокруг Ронни, правильно настроены относительно разведсообщества в целом, и вот это для меня важно. Да, нам надо продолжать перестраиваться — это верно, но как именно — должны решать мы сами, а не навязанные нам леваки. Потому… Поэтому в Ленинграде мы будем работать именно на эту перспективу. Нам надо крайне оперативно разобраться с этим совершенно непонятным фактором, что начинает ломать здешние политические расклады. И даже это еще не все, так, только первый слой… Но об этом дальше.
Тут Карлуччи ощутил себя в некотором роде на экзамене у не самого лояльного профессора.
Я приник к щелке. Моя Томка стояла с ближнего края: кирзачи, скатка через плечо… И кокетливо сдвинутая набок пилотка!
"Как?! Ну, вот как они все время выходят на меня?! КГБ с иероглифами, подкат "губастого" к Гагарину, проныра Фолк… Это не может быть случайностью — я где-то прокалываюсь. Но, мать его, где?!"
Она сняла свой портфель со стула и, обогнув меня, направилась к двери.