Алексей осмотрелся в комнате – ничего не изменилось, разве что обои поклеены стараниями постояльцев. Правда, те старательно обошли несуществующий шкаф, и теперь на фоне простеньких обоев в цветочек белые облупившиеся дверцы выглядели вовсе уж фантастически. Особенно потому, что на них падал лунный свет, прихотливо отразившийся от стеклянной дверцы шкафа.
Она убежала вверх по лестнице, а вскоре примчалась с двухлитровой стеклянной банкой наперевес.
– Я откуда знаю? – пожал плечами Алексей. – Я с ней не встречался. А если ты к тому, что она может подать на алименты, так я выяснял – не выйдет, я вырос в детдоме, все документы у меня есть. Ну и… Да и разумения у нее не хватило бы даже в суд подать… К тому же поди найди меня! А если найдешь, так что с меня взять? У меня только пенсия.
Алексей дернулся, когда поодаль взлаял Джек. Лариса тоже протирала сонные глаза. Алексей не без труда сел и глянул на часы – почти половина четвертого. «Ну и чертовщина мне снилась», – подумал он.
«Мы будем вечно вдвоем», – припомнил он фразу из какой-то другой жизни.
– Ну и посадили его, – добила Елена Матвеевна. – На пять лет в колонию. Это где-то в шестьдесят четвертом или шестом было. То ли за хищение, то ли за кражу, я уж не разбираюсь, но там целая компания была.