Лариса расхохоталась, исчезла в ванной, вернулась оттуда разрозовевшаяся, с каплями воды в завившихся мелким бесом волосах, мимоходом потрепала Алексея по плечу и, убрав кошачий лоток, села на табуретку, подперев подбородок рукой. Другой рукой она гладила ластящихся к хозяйке кошек.
– Но пуля-то была у меня, – невозмутимо ответила Лариса.
Его беглянка стояла напротив. Только теперь никуда она не убегала, наоборот, сама подошла ближе, ткнула носом, прижалась головой к могучей шее.
– А по я по радио в машине слышала, затмение сегодня, – ответила девушка. – Говорят, будет красиво. Увидим! Серый, ты что спотыкаешься?
– Самойлова Ефросинья Федотовна, 1913 года рождения… Ничего себе, это ей почти сто лет было… – прошептала Лариса. – Так, паспортные данные, понятно… Значит, завещала все свое движимое и недвижимое имущество государству. Заверено, печать стоит…
– Угу, – ответил он, хотя не отказался бы вздремнуть еще часиков пять.