Волосы оказались пострижены совсем коротко (ну да тут не до изысков, с роскошной шевелюрой не управишься), поредели и поседели.
– По тебе не скажешь, – произнес Смирнов. – Извини, если что… Мне показалось, это ты в вашем семействе главный.
И тут он представил, как бы схватил эту заразу и остался один в своей квартире. Вообще один, не в состоянии даже выползти в магазин или аптеку. Прийти к нему мог разве только участковый врач или соседка, но это… Ну, может быть, свезли бы в больницу да и оставили там: выживет – хорошо, а нет – кому какое дело?
– Не смейте! Не трогайте его! Его нельзя!.. – яростные женские крики раздавались в безлюдном сквере, где некому было прийти на помощь. – Да забирай ты, сволочь, на, подавись! Все, что есть, на тебе телефон! Деньги забери! Только не трогайте его!
Лариса приехала в начале двенадцатого, Алексей нарочно не запирал ворота и не спускал пока собаку с цепи.
– Товарищ майор, проблема в том, что меня учили не отбиваться, а… вы понимаете, – серьезно сказал он. – Даже теперь я мог бы отмахнуться от первых двух так, чтобы они больше не встали. Вообще. Это я умею. Но просто раскидать оплеухами – нет.