– Теперь я поговорю с тобой, чужой человек. Ты старый. Ты не настоящий китаец, даже кланяешься неправильно. Никто кроме бэнъданя Ченга тебя не знает. Зачем ты мне? Не дашь хорошего ответа, отправишься в ушуйши вслед за своим никчемным приятелем.
– Не я, а мы… – Воля стоял спиной к двери, сосредоточенно потирая переносицу. – Может быть, эта поганая история даже к лучшему. Со дня на день будет решающее столкновение черной правды с красной. Суд над вором встряхнет братьев. И прогнать подлеца будет мало. Потребую высшей меры. Надо подтянуть революционную дисциплину перед большими событиями.
– Что? – деланно удивился Черепов. – Уже хочешь беседовать? А как же напильник? Расстраиваешь меня. Ладно, так и быть…
– Герой Плевны, – ответил Эраст Петрович, покосившись на памятник.
– Эх, рыбку пожарить да бабу отхарить. – Сыто рыгнул. – Буди, что ль, свою уродку, Фомка. Попользоваться ей желаю.
Обычным образом тормозить было нельзя – я бы врезался в вагончик и передавил детей, но ведь есть аварийный тормоз.