Фандорин не поспевал за угрюмым артельщиком. Тот остановился, подождал.
– Сейчас, только китель надену, – заторопился Черепов.
– Нет никаких немцев и русских, есть наши и не наши. – Орлов ткнул старого знакомца пальцем в лоб. – Вколоти ты это наконец в свою офицерскую башку. Немецкие рабочие – это наши люди. И скоро они будут вместе с нами. А нормальная армия у нас будет. Красная армия. Был на то указ Совнаркома. Всему свое время. Мы еще только разворачиваемся.
Узник подземелья потянулся, сладко зевнул, стал устраиваться.
Качая рычаг, Фандорин медленно поехал по своему Малому Успенскому (он же Сверчков) переулку до Большого Успенского, с любопытством глядя вокруг.
– Что вы такое говорите. У меня в Самаре дом, родня, – укорила баба, но мирно, без злобы.