Она жульничает, а я ничего не заметил, восхитился Маса. О, какие ловкие у нее руки!
– Почему вы с отцом всегда говорите серьезно, а со мной только шутите? Я кажусь вам смешной?
– Купейные, – с удовлетворением произнес разбойник. – Значится, есть что взять. Сами отдадите или грохнуть кого для острастки? У тебя что? – начал он с гимназиста.
В просторном вестибюле с потолка свисали черные флаги с лозунгами.
Мона разделась донага, встала на заднюю скамейку и раскрыла руки – реке, солнцу, воздуху, миру.
Очевидно, в его мире не предполагалось, что женщина может быть сама по себе.