Он опустил клинок ниже, до живота. Надавил.
Навстречу со стула рванулся ефрейтор – свой, из контрразведки.
Минут через пять Романов тоже нашел извозчика. Тот не хотел брать седока – у него закончилась смена, но Алексей за неимением удостоверения предъявил «наган». Убедительный довод подействовал.
Фандорин молчал. Доводы Антона Ивановича на него подействовали. Особенно о том, что отказ от действия – тоже выбор. Главнокомандующий вряд ли догадывался, что почти в точности повторил древний дзэнский парадокс: «Недействие равнозначно действию, но действие не равнозначно недействию».
– Послушайте, – искоса посмотрел Эраст Петрович на спутника. – Вы же человек умный, немолодой, много повидавший. Неужели вы во всё это верите?
– Вот сюда. – Маса похлопал себя по груди. Там, в шелковой сумочке, лежали последние восемь червонцев. – Бери сам, круглый глаз.