Романов приметил, что некий благообразный, сильно пожилой господин в длинной кавалерийской шинели, с седоватой бородкой клином действительно остановился и прислушивается. На чекистского агента он был никак не похож, да, если верить Орлову, в ЧК и не было агентов.
– Я не спрашивал. Какая разница? Шуша сказала, что покинула службу восемь лет назад.
– На полу посмотрите, – сказал поп. – Что уж сразу о греховном помышлять?
– Наверно, мне конец, – уныло молвил Маса. Злорадный смех изнутри щекотал хару, это было очень приятно. – Показывайте, госпожа, что у вас.
– Последствия ранения. Ничего. Если за что-нибудь держаться, могу идти.
И трудно заковылял дальше. А Романов продолжил мысленный спор с Зуевым. Разве можно кидаться такими людьми, как Терентий Назаров? Ради чего тогда всё?