– У вас тут настоящая тюремная камера, – сказал Романов.
Романов, стоя под окном, выпустил струйку дыма в форточку. У Орлова была жестокая простуда, от табачного запаха он начинал кашлять. Апрель перевалил за середину, но теплее пока не становилось.
– Что это такое? – обмер Эраст Петрович. Диагноз звучал устрашающе.
Ченг, дрожа голосом, стал говорить – так быстро, что Маса половины не понимал, только общий смысл. Это-де тот самый Ма Ся, который спас его в августе от белой контрразведки, товарищ Шуша наверняка помнит. Ма Ся родом из Шанхая, но с детства жил в Японии. Очень просил привести сюда. Хочет быть с нами…
Словно чествуя победителей, вдруг разомкнулся черный небосвод, проглянули звезды, засветила луна, и ночь сделалась похожа на картину сладкого живописца Куинджи.
– Вы опять хотите, чтобы я о чем-нибудь говорил? – спросил японец, пока она натирала руки тальком. Мона кивнула. Когда он говорил, лицо оживало, а то истукан истуканом.