– Был придворным в императорском дворце, – ответил я уклончиво. – Это было так давно, что, кажется, прошли годы. А ты что делала?
– Прежде чем скажешь, что настоящий кирененец использует флейту только затем, чтобы крушить головы амитраев, покажи мне лазарет.
– Положи и себе, – сказал я. – Тут хватит на двоих. Я сейчас немного ем.
Если я начинал присматриваться, передо мной опять вставал туман, и внутри него – сады, дома, павильоны, а еще люди, которые бежали навстречу каравану, но вдруг натыкались на невидимую стену, прижимались к ней и ударяли в нее ладонями, но не могли ступить и шагу. Кричали, я видел, как они открывают рот и зовут меня, но не слышал ни слова.
– Не дозволено пить ферментированные напитки. Радость, которую они дают, неестественна и пробуждает зло. Только…
Мне промывали ногу чем-то, что пенилось и жгло, словно огонь, я дергался в руках кебирийцев. Кто-то сунул мне бурдюк. Сначала я получил воды, пил ее большими глотками, а потом чару амбрии.