Мы бросились друг другу в объятья. Мой отец выглядел моложе, чем когда я видел его в последний раз, пах слегка завядшими цветами и бакхуновым дымом.
Прежде чем он упал на землю, крича от пожирающего его пламени и катаясь по влажному полу пещеры, успел подумать. Прежде чем стал воющим факелом, горящим в треске скворчащей кожи, варящихся глаз и кипящего по всему телу жира, успел подумать, что у ван Дикена, стоящего посередине пещеры, глаза наполнены фиолетом, как два отполированных карбункула. Переливающиеся жуки под веками, а не рыбьи глаза человека. У него глаза местного.
– Хватит безумств! – крикнула она. – Ты не можешь удерживать посланника! У нас достаточно темножителей!
Потому что в твердыне, встающей над окрестностями, кто-то спит.
На этот раз в пущу бросились с десяток Змеев, страхуя один другого, перекрикиваясь в темноте и размахивая факелами. Не нашли никого и ничего, даже тел товарищей. Обошли всю территорию вокруг лагеря, держась рядом, коля копьями в кусты и заглядывая в каждую яму.
– Да… – говорит мужчина в капюшоне. – Сжечь их всех…