Я взглянул на него, но разрубленное шрамом и опаленное солнцем лицо выражало исключительно ярость.
– Почему ты не отклонил копье? – спрашиваю я.
– Всякий яд, который не убивает сразу, после действует слабее. Случается и так, что людей охватывает безумие и они становятся другими. Но внутри остаются самими собой. Жрецы-госпитальеры найдут способ.
Потом меня будит прикосновение легких женских ладоней. На этот раз наяву. На этот раз это происходит на самом деле. Я лежу навзничь, одна женщина сидит около моих ног, вторая стоит на коленях в изголовье, держа мою голову на коленях. Меня растирают какой-то мазью.
Брус очень медленно отстегнул ремни, поднял маску и снял ее с головы.
Изменилось не много, поскольку с некоторого времени мой подданный почти не говорил. Весь день едучи на одной из птиц, мы обменивались не более чем несколькими фразами. Он неподвижно сидел в седле, а на постоях находил себе место подальше от остальных, смотрел на запад и что-то бормотал себе под нос.