– Я выбрал, – сказал Сноп, – в покинутом доме в Нахильгиле. Когда произнес агиру кано. И мои люди тоже, тохимон. Не о чем говорить. Мы кирененцы. Мы решили.
Всадники не останавливались ни на минуту. Я видел, как один вдруг перебросил ногу над спиной коня, привстал на одном стремени, а после помочился, не сходя с седла.
На нашей стороне горел большой костер, который должен был передать весть о прибытии каравана, но люди-медведи не появлялись.
Второй нападавший мягко, будто мокрая сорочка, повалился на землю.
Все стремится к выравниванию. К равновесию. А оно как раз нарушено. Разница потенциалов достигает миллионов фарадеев, и выдержать это становится невозможно. Все вибрирует энергией. Раздерганным, электрическим гневом.
На скале разгорались и гасли идеально прямые линии, будто их наполнял огонь.