– Он здоров, – отозвался Мрак. – Настолько, насколько я сумел помочь. Болезнь головы может возвращаться. Он был болен, уже когда в него воткнули иглы. Кстати сказать, Н’Гвемба Асани мертв.
– Тебе очень идет, – цедит Воронова Тень, обмахиваясь ладонью.
Теперь, идя трактом, я чувствовал благодарность за этот совет.
С чувством сожаления, что умираю так глупо, в реке, а вместе со мной умирают все кирененцы, и Вода не перейдет теперь через свой мост.
– Ты очень интересный человек, парень. Твой дядя – жрец высокого ранга? Вы ехали на повозке, а когда на вас напали, убили шестерых вооруженных людей. А потом вдруг переоделись в одежды синдаров. Зачем? Если ты, как говоришь, чиновник низкого ранга, то отчего вы странствовали в одеждах слуг храма Праматери?
Посредине вставали древние, ослепительно светлые здания; большинство выглядели словно шары для игры. Идеально круглые и белые. Порой казалось, что они выступают над поверхностью лишь частично, порой – что лежат на каменных плитах, иной же раз – что встают над ними на толстых, тоже белых столпах.