– Я должен его немедленно увидеть, кебириец, – цедил я медленно, но решительно. Не мог отвести взгляда от его неистовых желтых глаз. Таращился и таращился, чувствуя, как деревенеют мои щеки. Вспомнил, что перед битвой следует видеть всю фигуру противника. Смотреть примерно на кадык и видеть все, а не всматриваться в глаза. Якобы кебирийцы могли взглядом подчинять диких зверей. Только я не был пустынным шакалом. Я должен был пройти, а он пытался усыпить меня взглядом. Все мое тело казалось отяжелевшим, и вдруг показалось, что на его высоком лбу, над бровями, отворяется еще одна пара глаз, меньших, но таких же пронзительных и хищных.