– Ой, это как же? – совершенно по-девчоночьи пропищала она.
В его ореховых глазах застыло ожидание, усиленное хмелем и такой бередящей душу музыкой. Он прижал мою ладонь к губам, и я выдернула ее, краснея от неловкости и досады. Не оглядываясь, бросилась к дверям, чувствуя, как прожигают спину взгляды.
– Так она же первая… – пробубнил он, поднимаясь и с тоской рассматривая прореху на рубахе.
Юная русалка протянула ладошку, смахнула с моих щек предательскую соленую влагу. Слезинка истаяла на ее пальце, словно впиталась.
Я отпрянула, а лорд обернулся, все еще не отпуская меня.
– Аканар признал тебя, значит, будет возвращаться из любого места, как бы далеко ты его ни забросила, – сказал Арххаррион, подняв глаза, созерцающие огонь. – Разве Дагамар тебе не сказал?