Я пошла по кругу, тщательно рассматривая и ощупывая стены. Пальцы скользили по сырой штукатурке, кое-где осыпающейся трухой. Так я прошла две стены, дошла до окна. Ничего. Но сдаваться я не собиралась. Обошла еще раз по кругу, и снова безрезультатно.
– Ерунда какая-то эти ваши руны, – фыркнула подруга. – Нет бы написать подробно и обстоятельно, куда идти и что делать! Так нет же! Намудрили, ничегошеньки не понять!
Запах крови смешивался с запахом выжженной земли, горелое и тошнотворное месиво, от которого выворачивало нутро. Я подняла голову. Полная луна наливалась красноватым маревом, как злобный глаз. Звезд не видно.
Лучше уж дойти до конца галереи и вернуться через коридор в конце западного крыла. Правда, тогда придется пройти через все крыло: заброшенное, заросшее паутиной и загаженное мышами. И, как нас пугали, обжитое неупокоенными духами.
Арххаррион поднимает голову, взглядом скользит по моим губам, синякам на шее. Хриплое дыхание обжигает мне кожу. Он чуть отступает. Из его глаз струится черно-серая мгла, застилает лицо, меняя облик. Тьма клоками облепляет тело, сквозь нее прорываются призрачные черные крылья, когти, закрученные рога… тело его дрожит, изменяясь. Человеческая оболочка перетекает в свой истинный вид, и он становится тем, кто он есть. Демоном.
– А что такое Красная луна? – вспомнила я. – И Данила что-то такое говорил… что посвящение Источнику происходит в ночь Красной луны.