И страх… Жуткий страх раствориться, заблудиться в этом диком водовороте, исчезнуть…
Гномы жизнерадостно заухали, и стало еще громче, хотя и казалось, что дальше уже некуда!
Настоятельница важно кивнула, поправила чепец и торопливо двинулась к проходу. Торопливо, потому что даже нам, семилеткам, было ясно: просящий тон матушки – лишь показатель ее благородства. И все, что она говорит, не просьба. Приказ.
Шевельнулась. Руку закололо иголками, как бывает от долгой и неудобной позы.
Я посмотрела в сторону, откуда все еще тянуло сухим маревом и изредка долетал серый пепел.
– Ты так говоришь, словно влюбиться в лорда – это стыдно? – огрызнулась она.