Я же, пометавшись по комнате как по клетке, неожиданно поняла, что больше так продолжаться не может. Я уже официально не в любовницах Императора, да и вообще в немилости, а значит, имею полное право как-то устраивать свою личную жизнь. Да, я, к несчастью, сильно влюблена, и, похоже, весьма неудачно-невзаимно, и пора перестать закрывать глаза на это…
– А ты не можешь сам себя вылечить, ты же маг? – вступает в разговор третий, совершенно неприметный и практически всегда молчащий спутник. Мне почему-то кажется, что он должен виртуозно разбираться в ядах и гениально метать ножи. Взгляд у него, по крайней мере, именно такой. А вот если не встречаться с ним взглядом, то он, как я и сказала, совершенно незаметный и незапоминающийся.
Мне очень хочется думать, что это не он. Что это двойник, подобно Анике дес Аблес, которая тоже обожала золото, судя по обстановке в комнате и, наверное, за это самое золото пять лет притворялась мной. Но ведь Император всегда крайне осторожен, и я уверена, что на входе в комнату стоит заклинание, не пускающее кого не надо, стоит только вспомнить шатёр и визит Мириславы… И приходится признать, что это он. Неизвестно насколько в здравом уме и трезвой памяти, но он. И чёрт его разберёт – то ли и в самом деле что неладно, то ли ему предложили выгодную сделку, и он легко меня обменял… но всё же – откуда такая страсть к золотому?
Ашш лишь пожимает плечами и помогает мне забраться в седло. Нет, я вовсе не настолько ещё обленилась и ослабела, забросив тренировки, чтобы быть не в состоянии сделать это самостоятельно, но от помощи Императора так просто не отказываются, тем более, оскорбив его буквально за полчаса до этого.
Я неожиданно чувствую себя вправе спросить и спрашиваю – неужели Мирислава и в самом деле надеялась, что Ашш возьмёт её в жёны? Ну, или ввяжется в войну…
– Ты когда-нибудь слышала о кваррне? – Я, совсем забывшись, просто мотаю головой, но он и эту дерзость прощает. Ради декольте, судя по скользнувшему туда взгляду. – Они сами называют себя Орденом добровольного единения и согласия.