– Как в жизни, – пояснила я, упрямо стискивая зубы. Потом опомнилась и торопливо добавила, – мой Господин.
Поводов для размышления у меня прибавилось. Значит, тётя Э. Которой зачем-то понадобилась Ика Стайер. Или же ей понадобилась Аника дес Аблес, но своего вспыльчивого и наркозависимого племянника тётя Э. решила не посвящать?
– Вас? – я перевожу сбитое дыхание и с трудом удерживаюсь от очередного «мой Господин», но что-то всё-таки подсказывает мне, что такими темпами можно очень быстро перестать быть фиктивной любовницей и стать настоящей, а я ещё не поняла, как буду с этим жить. С этими очередями к нему в кабинет и спальню, осознанием, что он в любой момент возьмёт вторую, третью и вообще любую, и с тем, что всем остальным можно замуж в любой момент, а мне почему-то нельзя.
Мы тоже покидаем площадь, к счастью, выбранное Ашшем место в стороне от основной толчеи, так что можно выбраться без потерь. Он знал?
И уходит. Он уходит, не я! Получается, я должна остаться в Его спальне? Я со вздохом посмотрела на обманчиво комфортное кресло – теперь-то я знаю, что спать в нём – мучение. Но на кровать всё равно не пойду.
– Я приехал около десяти дней назад, узнав о смерти Эльзы. Она… она была мне очень дорога, а обстоятельства её гибели весьма сомнительны, как ты знаешь. Я не очень-то продвинулся в расследовании, но успел понять, что погибшая Аника была ненастоящей, и выяснить, кто настоящая. А вчера я совершенно случайно узнаю, что Ашш наигрался тобой, и отправил в тюрьму! Что ты ему сделала? Изменила? Умудрилась оскорбить? Он, конечно, тот ещё гад, но без причины ничего не делает.