Не так, совсем не так я представляла себе этот день. И уж конечно не думала, что он станет последним, проведённым под крышей семейного дома.
– Как? – спрашиваю я почти беззвучно. Боюсь, что голос мой сорвётся.
– Всё в порядке, Господин, – наконец, выдавливаю из себя. – Всё в порядке.
«Твой дядя». Я изгнана из рода, да я вообще незаконнорожденная, как выяснилось, и ни на что не имею прав, даже если забыть про изгнание, но дядя-пожиратель всё равно «мой». Где справедливость?
Вернее сказать, это был не случай. Это был Гильермо Зорго, мой сослуживец и крайне неприятный тип. Если со всеми остальными я как-то нашла в той или иной степени общий язык, меня даже начали периодически звать на посиделки в кабак, от которых я пока что отказывалась, то с Гильермо у нас не заладилось сразу. Он был из тех людей, которые крайне категоричны в своих суждениях, а также обмотаны плотным коконом иллюзий собственной важности и непогрешимости, и эта гремучая смесь заставляла его хамить всем подряд, пытаясь донести до мира свою собственную правду. В частности, правда заключалась в том, что я – продажная и невоспитанная тварь, падшая женщина, ибо удел существа слабого пола – сидеть дома и боготворить мужа, а вовсе не расхаживать по дворцу в мужской одежде, провоцируя достойных людей на недостойные мысли. Я пропускала это мимо ушей, не желая связываться, но вчера недостойные мысли, не без помощи горячительных напитков, наконец, взяли верх над этим весьма «достойным» человеком, и он перешёл к активным действиям.
– Возьми, – говорит он мне. И я вижу, что другой рукой он протягивает мне что-то ослепительное. Но взять не могу. Мне просто не поднести руку достаточно близко, какая-то неведомая сила отталкивает меня. Видимо, это маленькое солнышко в руке Ашша ко мне не хочет.