Я вздохнула. Кроме веретена никакие идеи в голову не шли, но что-то мне подсказывает, что ответ неверный. Ашш же делает несколько шагов ко мне, словно бы принюхивается, и с каким-то даже рычанием выдёргивает из воды, ставит прямо перед собой.
Следующие несколько дней не происходит ничего интересного. Это серые, ветреные дни, наполненные однообразной дорогой «снаружи» и моими терзаниями внутри – Ашш мне больше не снится, и я, хоть и прекрасно помню, что Небеса не вмешиваются в земное, истово за него молюсь. Иногда этого не хватает, и мне хочется высказаться, выплеснуть снедающие меня страхи наружу, но некому. Ведь вокруг лишь избегающая встречаться со мной взглядом Мирислава, наоборот – пристально глазеющий Арислав, его женщина, которая, понятное дело, не может не замечать этих взглядов, и потому весьма предвзято настроена… и ещё с десяток совершенно друг на друга похожих, прекрасно вышколенных и потому безликих воинов.
Мне неприятно всё это слышать, словно царапает где-то по живому и нежному, но я совершенно не собираюсь спорить. Потом, когда… если у меня будет время, я всё обдумаю и решу, кому и во что верить, но переубеждать малознакомых призраков не буду. Ни потом, ни тем более сейчас.
– Знаете, – говорит это самое Величество, почему-то изучая задумчиво столовый нож, – я высоко ценю инициативу на местах… Да, очень ценю. И Ваши… действия, они меня, признаюсь честно, весьма впечатлили. Особенно Ваш творческий подход к некоторым вопросам.
– А что, можно не ходить? – я ещё не проснулась и не в состоянии оценить чёрный юмор Его Императорского Величества.
– Ика, – вздохнул Император, тоже скидывая капюшон, но стражники этого пока ещё не видели – они глазели на меня, и я даже не хочу понимать, что именно читалось в их жадных глазах, – можешь врезать ему, если он тебя этим оскорбил.