— Профессор Бердоулф действительно ошибся, — неожиданно перестав мямлить, дерзко заявила Элиана. — У пациентки самые что ни на есть настоящие эмоции.
— Как-то это неправильно — играть на отцовских чувствах.
— Вашей сиреневой водой хотя бы умываться можно? — спросила Лера, направляясь к санузлу. — Козленочком случайно не станешь? Шерсть расти не начнет?
Стоило переступить порог, как Лера поняла, что все еще хуже, чем она могла вообразить. Ректор сидел за столом мрачнее тучи. Он еще даже не поднял на Валерию взгляда, а она уже ощущала себя придавленной к полу и размазанной в лепешку. Вообще-то студенты считали Большого Бера чуть ли не добряком, но как этот сгусток ярости размером со шкаф мог производить такое впечатление, пока было не понятно.
Как ни странно, приказ был мгновенно выполнен. Голубой поток, расходившийся от потолка вниз конусом, выхватил из тьмы небольшой кусочек пространства. Даркус увидел лежащую на узкой кушетке Валерию. Бледную и неподвижную. Глаза закрыты. Он категорически не собирался верить, что опоздал. Приподнял голову и впрыснул антидот. Все содержимое бутылька, чтобы уж наверняка.
И зачем, спрашивается, перебила? Пусть бы говорил.