Солдаты в белых рубахах и фуражках споро ставили парусиновые шатры. В прибое болталась неказистая барка; с нее на берег сгружали бревна и доски, перетянутые канатами. Далеко в море маячили силуэты «Громоносца» и фрегата «Кулевичи» – охранение.
– И что же «нам здесь не…», Семен Яковлевич? – осведомился Велесов. – Может, это о ваших однокашниках, из питерских социал-демократов? Так их здесь нет, и не скоро появятся!
Эссен покосился на собеседника. Он знал, что тот недолюбливает эскулапа, но никак не мог понять за что. Сам Велесов на прямые вопросы не отвечал, кривился и спешил перевести разговор на другую тему.
– Значит, бой? – немного помедлив, спросил Краснопольский.
Столпившиеся у борта офицеры – Фомченко, Кременецкий и остальные – обалдело переглядывались. Поведение каплея не лезло ни в какие ворота.
Лейтенант проводил аппарат взглядом и задумался. Что-то грызло его изнутри. Непросто, ох, непросто придется в ближайшие несколько часов! Половина гидропланов – инвалиды. Его собственный стоит без мотора; у «М-5» лейтенанта Качинского треснул форштевень и дыра в фанерном днище, гидроплан с номером 17 ждет замены плоскостей. В строю только три машины, и одна из них только что ушла к горизонту. Который что-то слишком быстро затягивает облаками…