Столпившиеся у борта офицеры – Фомченко, Кременецкий и остальные – обалдело переглядывались. Поведение каплея не лезло ни в какие ворота.
Лейтенант проводил аппарат взглядом и задумался. Что-то грызло его изнутри. Непросто, ох, непросто придется в ближайшие несколько часов! Половина гидропланов – инвалиды. Его собственный стоит без мотора; у «М-5» лейтенанта Качинского треснул форштевень и дыра в фанерном днище, гидроплан с номером 17 ждет замены плоскостей. В строю только три машины, и одна из них только что ушла к горизонту. Который что-то слишком быстро затягивает облаками…
Андрей кивнул. Он ожидал чего-то подобного.
– Сбита? Что ты несешь, старлей? Чем их могли сбить? Ядрами? Картечью? Это же калоши времен Нахимова и Нельсона!
Капитанаки с осуждением посмотрел на балагура, покачал головой и направился к терпеливо дожидавшемуся мичману.
Но, с другой стороны, касторка… и солнце по-летнему высоко…