– А у того печати не было. Да и ты не похож на раба.
Тварь. Я отошел от котла и уселся рядом с Толикамом на бревно. Бревна лежали в два ряда. Со стороны рабы напоминали нахохлившихся осенних воробьев, сидящих на ЛЭП. Рабы, уткнувшись носами в горшки, с жадностью поедали несуразное варево деревянными лопатками. Между бревнами ходил корм, это чтобы мы не откладывали кашу на «лепешки». Сегодня это был Жирный, но я его всегда называл уважительно, полным именем – Пидрот, ну нравилось оно мне.
– Ларк! А где Огарик? – Я поднял узел с купленными мальчишке вещами, он лежал на том же месте, у мачты, куда я его положил, когда мы распускали паруса.
– Как я уже отвык от похмелья! – вынырнул корм.
Сквозь черную печать Толикама просвечивала, как ни крути, голубизна прежней.
– Ты про имперцев не забывай, те должны уже идти по следам.