Я, замечтавшись, чуть не перешел границу, на которой хрумз начинал реагировать. Остановился. Страха не было. Вру. Боялся до жути. Вот пока шел, думая о вискаре, не было. А сейчас впору в туалет проситься. Кстати, почему говорят, что, когда боишься, хочется в туалет? Мне вот не хочется. Значит, я не боюсь? Поднимающийся шумок на «трибунах» вернул меня в реальность. Я начал маленькими шагами поход к смерти, сжимая во враз вспотевших ладонях грибы. Шажок. Еще один. Споткнулся об один из камней. Зверь повернул ко мне голову. После некоторого раздумья я сделал еще шаг. Хрумз развернулся ко мне. Вокруг мертвая тишина. Слышно даже, как ветер треплет шерсть хрумза. Как же страшно ее было расчесывать. А он ведь так-то неплохой зверь. Еще шаг. Он пошел в мою сторону. Стой. Стой, Леха. Ни шагу назад. Позади… Хрен его знает что позади. Главное, стой. А почему Леха? Я ведь Хромой. Или Леха?
– Садис дерево, рука назад делай, – указал мне на местную березу Лоикун.
– Ну а как он Толикама отвязал, тот ему и ткнул в глаз. Только далеко уйти не успел. Ларк его догнал, палкой отоварил по затылку и снова связал. Ну а потом мы его ждали.
– И что, вот это штурмовать? – в пространство, ни кому не обращаясь, произнес Чустам.
– Еще раз говорю, я сам себе хозяин. Он, – указал я на Ларка, – тоже.