– Мне приятно, что ты наконец решилась назвать меня по имени.
– Ты не права, об этом написаны книги. Не одно поколение мыслителей пытается понять: почему?
– А ты мне за это что? – едва слышно шепнул он мне прямо в ухо.
– Я больше люблю собак. И ты напрасно волнуешься. Единственное объективное чувство, которое определяет мое отношение к тебе, это страх. Да, в какие-то моменты я могу чувствовать симпатию к тебе, дружеское расположение, а если ты снова меня обнимешь, мне может даже показаться, что я готова сидеть с тобой в этом парке вечно. Но если убрать весь флер твоего вампирского обаяния, останется – только страх. Ну а то, что все мы для тебя, для всех вас – только кошки, я уже поняла, можно больше не повторять, спасибо.
Так вот он, Город! Кажется, мы рванули, едва не затоптав дедулю, – за кусты, по дороге… и, ахнув, затормозили, не добежав шага до резкого, неестественного, внезапного… хотя знакомого по рассказам обрыва.
– Я же сказала, – затравленно повернула голову, чтобы взглянуть в его лицо.