– Мне холодно, – не подтвердила я его опасений. И откинула голову ему на плечи, хотя он, похоже, ждал, что я начну вырываться. – И голодно. И я устала. И хочу домой. И вообще ничего уже не хочу.
– Считай, уже взял. От меня пойдешь сразу к своей любимой Еве писать заявления о переводе тебя на вечерний и о приеме на работу. Она знает, подскажет, что да как.
Анхен откровенно менял тему, но я не стала настаивать. К чему мне его глупые детские боги? А вот куда же мы летим, и в самом деле вопрос.
– Надо жить, Альера. И создавать свое будущее. А не пытаться откопать собственное прошлое, губя при этом все живое вокруг.
– Я все равно не подпишу! И поить твоих гостей кровью я тоже не стану!
Та-ак, бровки крашеные, щипаные, неодобрительно сведенные. Ручки в бочки упертые. Голосок препротивный, халатик беленький. Явно не о такой вампирше мечтал Петерс, балансируя над пропастью. К счастью, она и не вампирша. Обычная человеческая тетка. Которой даже кровь по пробиркам разливать не доверили. А уж гонору-то… А вот очарование прошло. Ну, вампиры, город, пропасть, где-то там, когда-то давно. Вампирам мы не нужны, потому и не приходят. И две стены возвели, чтоб мы к ним сами не лезли. И долги никакие не требуются. Потому что – либо мы свободны, либо по уши в долгах. А все остальное придумали люди: и ритуалы, и кровопускания. Потому что кого-то хлебом не корми, дай кому-нибудь попоклоняться. И еще соседей потыкать: я-то вон какой, верный, помнящий, а вы, вы?