Рожественский молча откладывает документ, берет деньги. Внимательно их рассматривает, наклонясь.
– Владимиром величать их величество… – не выдерживаю я, вздохнув. Провожая глазами некультурного вождя пролетариата, механически отвечаю: – Пришли опосля Дмитрия, до него тоже был Владимир… Второй, наверное… – глядя вслед Ленину, задумываюсь я. – Перед этим Борис царствовал… – Наконец я беру себя в руки. – Зиновий Петрович, давайте побеседуем об этом в порту Владивостока? – вновь вытягиваюсь во фрунт.
Вопреки ожиданиям, стол накрыт довольно просто: фаршированных перепелов с лебедями не наблюдается и близко.
Ба, да это же Демчинский! Телеграфист «Эппла», или как его там… «Сименса»!
Палуба под ногами начинает крениться, вражеский крейсер перемещается левее…
Баль хочет что-то сказать и даже дружески наклоняется ко мне, но в этот момент через открытую дверь многоголосо доносятся радостные возгласы, перерастая в дружное: «…Р-р-р-ра-а-а-а!!!»