Я же, согласно кивая, внимательно наблюдаю за манипуляциями башни, пушки которой подозрительно шевелятся.
Матавкин молчалив и сосредоточен. Не знаток я в спинах и определениях настроения по ним. Однако здесь, что называется, налицо. Наверняка волнуется не меньше меня, бедолага. Удружил я проблем своим появлением!
Гармонист делает красивый перебор, и дружные голоса громко подхватывают окончание песни: «Про того, чьи письма берегла!..»
Что вы все так меня боитесь? Даже кочегары вон шарахаются… Прокаженный я, что ли?
– Затыкайте уши, Вячеслав Викторович… – Голос Данчича.
Направляемся в самую гущу событий, туда, куда сходятся все маршруты. Прямо по курсу однотипный броненосец – сощурившись, читаю название: «Бородино». Трубы блестят свежей краской, на палубе суета: грузятся, как и мы. Чуть позади него «Ослябя» – выделяется непривычной осанкой и высоким бортом. Трехтрубный красавец, больше чем кто-либо напоминающий современные линкоры. Что же ты так, гордость флота!