Голос с мостика. На его месте груда помятого и искореженного металла, но кто-то там все же есть.
– Открыли стрельбу всем бортом, по силуэту… Неясно, накрыли либо нет. Эх, жаль, не осветили…
– Поймали, эх!.. Не выдюжат… – чей-то горестный возглас.
– Так-то лучше… – Он поднимается выше, я следую за его спиной. – Нового? Почти ничего, – наконец оборачивается он. – Под самое утро впередсмотрящий наблюдал огни справа по борту, была как раз моя вахта… – Подносит бинокль к глазам. – Сыграли боевую тревогу, с рассветом был дан отбой. Горизонт пока чист. Телеграфный аппарат принимает сигналы японцев, но весьма вялые. Похоже на обычный обмен сообщениями…
– Ваше превосходительство! Разрешите еще один важный момент!
Сменившая душевный подъем апатия быстро захватывает тело. Проникнув в ноги, затем робко постучавшись в желудок и выключив аппетит, она укрепляется в позициях, добравшись до головы. Прочно расположившись в ней походным лагерем с выставлением дозорных.