…А не отпускали они его, противопожарная прибамбасина, потому что на нем присутствовал экипаж английского парохода «Ольдгамия»… Который, если не изменяет память, был задержан «Олегом» пятого мая… Так?..
Но я уже не слышу. Точнее, не воспринимаю. Ноги окончательно подкашиваются, и я беспомощно валюсь подле адмирала. Последнее, что успеваю разобрать сквозь нарастающий рев в ушах, это: «Носильщиков, черт возьми, сюда!..»
Осторожно, не делая лишних движений, присоединяю батарею, ставлю на место крышку. Давай же, артефакт двадцать первого века! Не подведи!
Скрип носовой лебедки и ругань на носу заставляют меня насторожиться. Заметно, как спускают баркас… И не один… Что такое? Прохожу вдоль борта, поднимаюсь по трапу, чтобы рассмотреть получше.
Не говоря ни слова, матрос покорно семенит вперед, неуклюже напяливая бескозырку. На палубе остаются редкие следы темных капель.
– Шестидюймовое, по нашему борту… – долетает сверху. В то же мгновение «Суворов» открывает прожектора, начиная бегло рыскать ими вокруг. На секунду палуба освещается сзади – корабли в кильватере последовательно зажигают боевое освещение.