– Вам плохо? – Голос участливый, даже встревоженный. Быстрыми шагами подходит к столику в углу, наливает воду из графина. – Выпейте!
Доносится три отчетливых удара колокола… Двенадцать часов. Полдень.
– Предается морю раб божий Борис… – Голос священника одиноко разносится над кораблем.
– Спасибо! – откидываюсь на подушку с отсутствующим видом. Матавкин, кажется, хочет что-то добавить. Однако, постояв некоторое время, разворачивается и молча уходит, оставив меня наедине с самим собой и невеселыми мыслями.
Тьфу! Аж самому противно… Броненосец погибает, а я, значит, рвать когти?! И кто я после этого? Ну уж нет… Погибать-то, конечно, не хочется, да еще как… Вопрос заключается в следующем: а что я, собственно, могу сделать для спасения броненосца? А может, и не только броненосца? А, Слав?..
– Господа, никто не знает, как во Владивостоке с… дамами?..