— Если сижу перед вами, то ответ и так ясен.
Третий голос, похожий своей «глуховатостью», которую придавали герметичные дыхательные маски, на голоса левого и Правого, мигом остановил веселье бойцов.
По дорожке из тротуарной плитки, я дошёл до входной двери, на которой была наклеена блестящая пластинка с надписью «Черепаха». Судя по массивности и толщине стального листа, окрашенного молотковой коричневой краской, производитель подразумевал, что ее прочность сравнима с панцирем животного.
Лично я не заметил ничего, хотя, в тот момент на мгновение повернулся к нему, предлагая дистиллированную воду. Приятель оказался прав — через пять минут я въехал на окраину города. Свет, который он увидел, оказался прожектором на крыше автозаправки, работающий с перебоями: на секунду начинает слепить, а потом ещё минуту еле светит.
— Я не обиделся. Наверное, ты права, — вздохнул я. — Полтора года я крутился в Москве и за это время, мы стали практически чужими друг другу. Плюнул и вернулся на родину.
На широкой шоссейке, стоял двухмостовый «зилок» и рядом с ним полноприводный фургон «форд». Обе машины закрыты листами железа и опутаны колючей проволокой, как новогодняя ёлка «дождиком», на месте окон — стальные листы с узкими прорезями.