Кулаки были сбиты так, что страшно было смотреть на них. Согнуть и разогнуть пальцы, было очень больно. Мало того, на предплечье левой руки имелась глубокая рана, похожая на укус.
— Не очень, мутит меня, и голова трещит как перед сменой погоды. Всё плохо, как считаешь?
Выглянув из своего укрытия, я увидел, как на дороге быстро распускаются фонтаны непрозрачного серо-белого дыма. Или газа.
— А часть какая? Страна? Удостоверение имеется? Вдруг вы шпионы или война началась, и сейчас напротив меня стоят враги из десанта?
— Если только встретишь Великого знахаря и сможешь убедить в помощи или получишь белую жемчужину, — покачал головой собеседник. — И больше никак. Для женщины стать уродом — очень тяжёлое потрясение, ты уж за ней приглядывай, чтобы не отчебучила что-нибудь. Я про срок, якобы выздоровления, специально сказал, попробуй за это время её подготовить к тому…
— Вот, — он развернул ноутбук монитором ко мне, сам перегнулся через стол и ткнул пальцем фотографию. — На базе американской эм шишнадцать, только калибр семёрка дозвуковая, натовская разумеется. Грендель Си шишнадцать, если заводское название интересует.