– Часа за три управишься. У вас все? – В ответ мы с Хельгой, переглянувшись, дружно кивнули, и Святослав Георгиевич вновь взялся за отложенный при нашем появлении документ. – Тогда свободны… Да, ученик, не набирай много «пассажиров». Шлюп не резиновый.
В результате разговор состоялся только утром, за завтраком, после того как Алена проводила матушку на работу в кондитерскую.
– Благодарю, – ответил я, устраиваясь в тяжелом, но довольно удобном, несмотря на официальность, кресле. Гюрятинич кивнул.
– В любом случае наказания нам не избежать. – Третьим, решившим присоединиться к беседе, оказался худощавый русоволосый парень, по виду самый младший из всей компании. Говорил он тихо и словно в пустоту, не обращаясь ни к кому конкретно. – И какая разница, кто его назначит.
Захлопнув за Ярославом дверь, я на миг замер на месте и, тряхнув головой, решительно направился к… капитанскому креслу. Прежде чем писать письма, неплохо было бы сменить местонахождение. А то по Новгороду и так уже небось слухи пошли о дирижаблях, сносящих дымовые трубы домов честных горожан.
– Или о том, что он намерен вернуться в парящий город не на пакетботе, а на собственном дирижабле, – тихо проговорил я. Сестрица услышала бормотание и вопросительно уставилась на меня. Я отмахнулся: – Так, мысли вслух. Идем, займемся вопросом охраны.