– Каким же образом? – поинтересовался Григорий Алексеевич, замыкающий нашу цепочку.
– Господин Завидич, я прошу прощения, если мои речи показались вам бессердечными. Ничего не могу поделать. Профессиональная привычка. Прошу меня извинить, если обидел.
И я вспомнил. Осинины… Вертихвостка… Зимний бал… Злопамятный братец. Долгих!
– Так, – неожиданно для меня кивнул Несдинич. – Но заплатить за накопители я не могу. Увы, юноша.
– Насчет личных качеств ты бы не заикалась, сестренка… – протянул я.
Ладно, допустим, захотелось тебе зрелища, ну так взорвал бы ночью всю мастерскую разом… Уж всяко на зарево пожара народу бы полюбоваться набежало немерено. Благо рядом аж два села расположены. Урод. Мог бы и затеей с поставщиками ограничиться, шантаж, конечно, дело грязное, но уж точно лучше, чем взрыв складов посреди рабочего дня. И ведь саму мастерскую не тронул! Вроде как разрешил еще потрепыхаться или удовольствие растягивает…