Закончив с приведением себя в порядок, я спустился в гостиную, не встретив по пути с третьего этажа на первый ни одной живой души. Отправляться на поиски хозяев дома у меня не было никакого желания, беспокоить отсыпающуюся после всех перипетий вчерашнего дня Хельгу, в комнату которой я абсолютно невежливо заглянул по пути в гостиную, тоже не хотелось. Ну а Ярик… сам меня найдет.
– Только я начинаю думать, что мой братец умница, как он тут же делает все, чтобы доказать обратное, – прищурившись, сообщила Хельга под сдавленный смех отца.
И вновь в комнате воцарилась тишина. Наконец дядька Мирон не выдержал и, громко выбив трубку, поднялся со стула.
Водитель, возившийся с командиром, попытался было вмешаться, но уткнулся взглядом в наведенное на него дуло пистолета и… решил не рисковать.
И Нидерландам в этом отношении несколько не повезло. После одной из войн, пару веков назад, французы и англичане серьезно прижали этих «мореходов» и лишили их звания первой морской державы. Так что к моменту, когда энергию стали добывать на море, голландцы просто не успели восстановить своего влияния… и пролетели. Северное море оказалось полностью под властью англичан, Ла-Манш лаймы поделили с французами, а Атлантическое побережье ниже Дуврских скал оказалось в руках лягушатников. Балтика ушла под контроль Рейха, его вечного союзника Швеции и Венда, а Средиземное море… там вообще стало не протолкнуться.
Мои пальцы до хруста сжали камень карниза. В глазах потемнело, а когда я пришел в себя, понял, что по щекам катится холодная и мокрая мерзость. И больно. Очень больно в груди, так что ни вдохнуть, ни выдохнуть.