Я осматриваю уже распухшие тела, прикрывая себе нос платком, щедро смоченным бензином из зажигалки, иначе дышать невозможно. Приторный запах быстро разлагающейся на жаре мертвечины отбивает всё и пропитывает моё тело и одежду. Похоже, что мстить мне некому. Совершенно. Потому что все оставшиеся аборигены здесь. Коллективное самоубийство? Или… убийство? Хотя, скорее всего, самоубийство. Как у японцев в Отечественную. Меня это не волнует. Главное, что те, кто поднял на нас руку, кто убил мою жену, мертвы. Все. Без исключения.