Пообедав, отправились в купальню. Дед к тому времени зажег в ее печи огонь и поставил нам кувшин своего вина, представлявшего собой непонятную мутную жидкость, по вкусу даже отдаленно не напоминавшую благородный напиток.
– Я, Рамос эн Ровен, таких неучтивых десятками порол и не собираюсь с тобой, свинья, разговаривать по-другому.
Пройдя по закоулкам академии, вышли на задний двор. В указанном Сайлом месте без труда нашли еще одну дверь. «Ну хоть здесь не ошибся». Попытки открыть ее успехом не увенчались. С той стороны висел замок. Близился рассвет.
– Да вот, амулет сигнальный, – не отрываясь от камня, ответил Малик, – кладешь на землю и спать ложишься, если кто пошевелится в пятидесяти локтях вокруг, он задрожит, но в круге примерно в двадцать локтей не должен ни на кого реагировать, иначе каждый раз, когда во сне кто-то пошевелится, начнет будить. А он реагирует, не можем разобраться, в чем дело.
Храм шел за нами практически задом. Придя на стоянку, Раск с арбалетом присел к крепостной стене, так, чтобы видно было всех нас и дверь в замок, правда, в темноте ночи из-за света костра она не различалась.