– Я селянин, мои люди сказали, что он девками интересовался. Хочу предложить.
– Не надо стрела. Я не кушать. Я спать! – раздался противный голос, не узнать который было невозможно.
– Ладно, Храм, пойдем Барса запрягать, ты здесь останешься, на всякий случай, а я один справлюсь. Да и приметный ты очень, в городе орков по пальцам пересчитать можно.
– О! – воскликнул орк, хитро косясь на отца. – Орлиное гнездо, смотри, даже трактир на месте. Отстроили. Огонек, не хочешь еще раз сжечь?
– Волнуется за младшенького, – донеслось в спину.
Больной выздоравливал и уже мог говорить, даже двигать руками, во всяком случае, судя по тому, что он хлопнул сзади Софью. Но, когда Малик рассказал, чья это жена и что я могу сделать за это (самым безобидным было отрубание руки), Кривой долго извинялся перед Софьей и просил ни о чем мне не говорить.