— Естественная магия добровольной жертвы, — несколько невнятно сказал Преображенский. — Ну а теперь они туда денежки засыплют. Отнятые силой. Тоже естественная магия, только другого рода.
— Ну вот это дело, — тут же воспрял Витька. — А то сразу хуё-моё, три пизды в рот...
Дверь открылась. На пороге стоял Витька Корнеев. Какой-то очень незнакомый Витька Корнеев.
— Вот урод, — сморщила нос Аллочка. — Я ж теперя зайти по-малэнькому не сможу, — наиграла она акцентом.
Но Привалова поразило не это. Поразили его глаза профессора — живые, сверкающие, полные ума и иронии.
Стульев не было, так что все сидели кто на чём. Какой-то седой дедуся из отдела Абсолютного Знания восседал на старинном медном арифмометре. Володя Почкин делил крохотную табуретку с престарелым колдуном Неунывай-Дубино из отдела научного атеизма. Корнееву повезло: его перетащило вместе с креслом. Привалову повезло меньше: вводилка, на которой он сидел, осталась в лаборатории.