А дальше эти удары следовали один за другим. Что-то огромное и страшное обрушивалось на стены снаружи, рвалось, неистово билось. Комната качалась, кресло подскакивало. Я закрывала уши руками и, жмурясь, мотала головой. Казалось, если не смотреть, то кошмар прекратится, однако он продолжался, и с каждой секундой становилось все страшнее.
– Она – избранная, – ответил дракончик таким тоном, словно это мгновенно все объясняло. – Моя магия начала понемногу переходить к ней с того момента, как Николетта родилась. И так до того дня, когда она должна была оказаться здесь, в академии. Но избранная так и не появилась. И мне пришлось остаток своей магии передать другому человеку. Единственному, кто оказался в пределах досягаемости. Тебе.
Не представляла, как я доберусь в академию через полчища боевых магов и жутких драканов. Оставалось надеяться на какое-нибудь чудо. Чудо и произошло. Вот только не для меня.
Во сне мне привиделось Ничто. Оно накатило на академию, как огромное цунами, и в одно мгновение смяло твердыню магов, словно шаткий карточный домик. И я осталась одна. Совсем одна в этом сером мареве. Вокруг бродили лишь тени тех, кого я здесь знала. Бесплотные, равнодушные – как молчаливый укор тому, что я жива.
– Ну а что, логично, – засмеялся Бонифаций, – в таком виде ты ему точно понравишься. А Савельхей – это у нас, кстати, кто?