Улыбка его померкла. Выражение лица сразу стало холодное и отстраненное.
— Милорд задерживается, — обеспокоенно посмотрела она на меня.
Я понюхала, сделала глоток. По крепости — немногим слабее водки… Только со вкусом апельсина да еще каких-то травок. Да… стакана ее, родимой, мне явно будет многовато. Вечер определенно переставал быть томным…
— Милорд… — Он скривился, тоже хотел мне что-то сказать, но я ему не позволила. — Все потом… Не сейчас. Могу я поговорить с сыновьями? Наедине.
— Простите, милорд, — отложила Каталина нож — все вздохнули с облегчением. — Я сейчас сварю кофе.
— Вы — убивали. Выполняли приказы любой ценой. А теперь мучаетесь угрызениями совести.