И, повинуясь какому-то безотчетному порыву, погладила его по плечу.
— Рэм, не смей, — не могла не вмешаться я. По выражению лица юного герцога было понятно, что он сейчас скажет какую-нибудь вопиющую оскорбительную дерзость.
Я прямо-таки почувствовала, как он собирается, забыв о присутствующих, прикусить мне мочку уха, скользнуть по шее губами…
— Список составите — я попробую что-нибудь придумать.
Я вспомнила нежную изящную женщину и поняла: эта подпишет признание. Все подпишет. И если меня поддерживала мысль о том, что милорд очнется и поспешит мне на помощь, то в этой ситуации… Руки у меня затряслись так, что я уронила газету.
— При чем здесь жалость? Целитель, который прибыл с милордом Милфордом, признал, что мой хозяин был отравлен какой-то там змейкой. Я так понимаю, милорд Верд принес ее из дворца. Так что версия о том, что я отравила его за ужином, не выдерживает никакой критики… Кстати, ужинал он не дома, а опять-таки во дворце.