— Первый. Вы мне что-то недоговариваете о вашей ночной беседе с вашим господином. Что именно?
Повисла пауза, в которой мне послышалось: «Молчи, женщина, твой день — Восьмое марта…» Но потом что-то в мозгах у мужчин щелкнуло, и они появились в гостиной.
…Слов не было. Чувств не было. Меня не было. Получается, что тогда, в той автомобильной аварии я все-таки погибла? И не было ничего. Ни помощи от герцогини Рэймской. Ни двенадцати лет нашей жизни. Ни безумного побега в чужой мир с Рэмом. Ни случайной встречи с Ричардом — самой важной встречи в моей жизни. Ни нашей любви…
— С благодарностью принимаю ваше предложение, — склонила голову я.
— Вы уникум, миледи, — заявил император, а Ричард сквозь смех согласно закивал. — Я еще не встречал никого, кто бы с таким равнодушием подходил к вопросу выбора платья. И для представления ко двору. И для собственной свадьбы. Обычно, когда свадьба вельможи такого уровня, как мой сын, платье невесты шьют по полгода. И в имперских газетах новости, кто что заказал, стоят на первых полосах. Рядом с моими указами. И кстати, я уверен, что моих подданных новости о платьях волнуют больше.
— Скажите, а почему пить со мной чай в гостиной вы соглашаетесь, а ужинать вместе отказываетесь?