При ближайшем рассмотрении он оказался мужчиной лет тридцати. Невысоким, достаточно плотным и светловолосым. Одет был в общем дворцовом стиле, но расшитая золотом куртка заметно проигрывала одежде правителя.
– И-и-и! – страдальчески взвыла я. Поняла: хоть убейте, но раньше, чем прозвонит будильник, не встану. Сколько там до его истерики осталось? Минута? Две? Три?
Он действительно не шутил, и это убивало! Добавить сюда мои метания по келье, и картина превращалась в истинный абсурд!
– Ваше величество, печать на ауре этой девушки слишком явная, а гарантировать, что переход будет безопасным и мы сумеем не допустить расщепления, я не могу. При том, что метки с ауры исчезают не сразу… В общем, вы не хуже меня знаете, чем грозит такой поступок.
Но образ двигателя, который вот только что прочно сидел в памяти, стал чем-то совершенно неуловимым. Этаким миражом, который…
Совершенно очевидно? Блин, ну как всегда. Все, что элементарно, не помнится и вообще забывается. Зато остальному придается самое большое значение.