И хотя последнее слово осталось за королем, точно считала себя победительницей. Ведь как бы там ни было, а Первый храм устоял.
И хотя спорить совершенно не хотелось, я все-таки попробовала за храмовницу вступиться.
Придя к этой мысли, я шагнула к королю и, пристав на цыпочки, обвила руками его шею. И потянулась к губам, чтобы подарить очень скромный, почти целомудренный поцелуй.
Да, Ринарион, будучи представителем светской власти, забыл о столь элементарной особенности, что храм есть убежище. Но Низа-то забыть не могла! Вот только…
С этими словами помощник его самодурства сгрузил принесенное на высокий, стоящий подле двери столик и поклонился снова.
– Леди Светлана, я являюсь секретарем Большого и Малого соборов, – вновь заговорила матушка Низа. – И именно я уведомляю его величество о тех решениях, которые представителями нашего духовенства принимаются. Отчеты пишу не часто, но они, как правило, весьма конфиденциальны. Эти отчеты передаются лично королю, и поверьте, уж что-что, а мой почерк его величество знает.